Итак, условия задачки. Дано — воющее государство с частью оккупированной территории. Плюс специальная военная прокуратура. Внимание вопрос: чем должен заниматься Главный военный прокурор и его подчиненные???
Из очевидных вариантов ответов: расследовать преступления против установленного порядка прохождения воинской службы. То есть разбираться с «диверсиями на военных складах», типа тех что были в Балаклее и Сватово, выяснять — кто довёл нашу армию до того состояния, в котором она находилась весной 14-го, когда не было ничего, от слова совсем, и безусловно, расследовать смерти наших ребят в зоне АТО при «невыясненных обстоятельствах».
А теперь реальный пример.
Антон Хомань. Из Песочина Харьковской области. 31 год. Боец 28-ой бригады. Погиб 25 июня 2015 года в Марьинке при невыясненных обстоятельствах.
Официальная версия — упал с высоты собственного роста.
Акт служебного расследования датирован раньше, чем приказ о прведении того самого служебного расследования.
В акте никто особо не заморачивался — «по словам сослуживца Н. погибший находился в состоянии алкогольного опьянения».
Хотя при вскрытии — запаха алкоголя не было, а отобранные биологические образцы, в том числе и кровь — уничтожены без проведения исслежований на следующий же день в связи «с отсутствием условий хранения».
Родителям выдали тело и всё. Больше им при таких раскладах ничего не положено.
Расследование продолжается уже почти 2 года. По ст.115 — предумышленное убийство. Орган расследования — Марьинский отдел полиции. Из 2 показаний, которые есть в материалах дела — оба сослуживца говорят о том, что смерть могла наступить вследствии сильного удара в голову со стороны... сослуживца Н."
И всё тишина. Больше в материалах уголовного дела толком ничего нет. И быть не может.
Так как ни сама в/ч, ни другие "военные ведомства" по сути не дают следствию никакой информации. Все ответы в одном стиле — "есть акт расследования, упал с высоты собственного роста, чего вы вообще хотите?".
Выход из ситуации только один — изменить орган следствия на военную прокуратуру. Погибший — военнослужащий, все свидетели — тоже, потенциальный подозреваемый — тоже, события были в зоне АТО. Кто еще должен этим заниматься, как не военная прокуратура?
Пишем ходатайство на товарища Матиоса. По закону решение об изменении органа следствия может принять только зам.генпрокурора или сам генпрокурор. Собственно — прямая функция Матиоса. Выписываем все детали, прикрепляем доказательства. Просто — возьми, прочитай и прийми единственное возможное решение.
Ага! Щас! Разогнались!
Товарищ Матиос даже не удосужился дать никакого ответа. За него отписался начальник отдела. Мол — отправили в прокуратуру сил АТО. А там уже — готовая отписка. Мол, нету оснований.
Ну ясен хер, что нету оснований. И полномочий у них таких нету.
В отличии от Матиоса. У него полномочия есть.
Но ему некогда разбираться с убийством какого-то там рядового... некогда почитать УПК... некогда выполнять свои прямы обязанности...
Матиос занят. Он изучает обстоятельства изменения фамилии Зимин на Соболев. Ходит по эфирам. Приглашает домой журналистов. Генерирует истории про стреляющие тепловизоры и прочий феерический бред. Он занят делам особой государственной важности. А работать? Работать — некогда!!!
Вот скажите, а на хрен вообще нужен такой Главный военный прокурор???
